Воронеж в эпоху Петра I
Глава из книги Евфимия Болховитинова «Историческое, географическое и экономическое описание Воронежской губернии»
Гораздо знаменитейшая эпоха города сего начинается со времени царствования государя, преобразителя России, Петра I. Ибо он отличил сей город основанием в нем многих государственных заведений, а особливо для флота. Здесь, думаю, приятно будет согражданам исчислить все известные деяния сего великого монарха в Воронеже. А при том и по оным одним достоин любопытства россиан и достопамятен будет город наш.
Сей мудрый и деятельнейший государь, приехавши в Воронеж в 1694 году и усмотрев, что река Воронеж по причине близкого своего втечения в Дон, впадающий в Азовское море, способна к судоходству, и что много было притом около Воронежа годных для кораблестроения лесов, взял случай к прожекту, сообразному давним уже видам своим на завоевание Азова и всего Крыма; и на тот конец решился завести в Воронеже корабельную верфь для Азовского моря.
А как во всех своих предприятиях государь сей был скор и нетерпелив, то в том же году прислал он на Воронеж корабельных мастеров и плотников с потребными наставлениями и повелениями. Для верфи же избрал он место на одном ближнем острове реки Воронежа, отделенном от городской стороны небольшим в правую сторону от стремя протоком, по которому некогда и вся река шла, а после отклонилась. Но поелику сей остров в натуральном своем положении мог быть занимаем полою водою, то государь повелел сделать на нем сряду две квадратной фигуры насыпи, одну вышиною от ватерпаса острова аршин на 8, а другую аршина на 4. На первой построил он небольшую деревянную цитадель, в коей помещено было и Адмиралтейство; а на нижней насыпи основал верфь. А поелику место сие не очень пространно, то после строивались суда и вдоль по берегу реки около Успенской и Богословской церкви, где были поделаны также корабельные подмостки.
Между тем, когда государь, заключив с цезарем Леопольдом противу турок союз, в 1695 году предприял поход под Азов, то суда в Воронеже со всевозможною поспешностию были строимы. Потому что государь ежедневно из-под Азова писал на Воронеж о поспешении строением кораблей. Наконец приехав сам сюда в 1696 году в конце марта по почте, имел удовольствие майя 3 сам спустить из Воронежа в Дон флот свой, состоявший тогда из 2 военных кораблей, 23 галер, 2 галеасов и четырех брандеров, и с посаженными на них 4000 войск доплыл до Черкасска в том же майе. Сей поход был весьма благоуспешен. Ибо новая воронежская флотилия разбила турецкие галеры и споспешествовала взятию Азова.
После сей победы и завоевания государь в 1697 году отправился путешествовать в чужие края. Но в самом своем путешествии занимаясь мыслями о Воронеже, всегда писал в сей город к адмиралу Апраксину, то чтобы оставшийся от кораблей лес приказал он прибрать на дела нового манера бригантин; то об отпуске с Воронежа провианту в Азов;
то чтобы корабли в Воронеже лучше покрепить; то чтобы, по причине угрожающего нашествия некрасовских Козаков на Воронеж, слегка выконопатил бы он все корабли и спустил бы в Тавров близ усть реки Воронежа для лучшего сбережения, то чтобы прибавить на Воронеже солдат и проч., а притом почти ежедневно отправлял сюда из чужих краев свои наставления и повеления, до постройки судов касающиеся, и присылал притом иностранных мастеров, матросов и офицеров.
В 1699 году осенью приехал государь опять на Воронеж с вице-адмиралом Крейцом, саксонским генерал-майором вах-тмейстером и бригадиром Вейде, и тут с удовольствием увидел успехи в вооружении флота. Тогда заложил он своими руками еще военный корабль, в звании корабельного мастера Петра Михайлова; а потом 29 ноября поехал в Белгород,а оттуда в Азов; и у Таганрога делали при нем морскую экзерцицию новопостроенные в Воронеже 10 кораблей и 2 галеры. После сего он опять возвратился в Воронеж. Здесь ревностный монарх провел уже всю зиму до совершенного вскрытия весны, и между тем упражнялся сам в трудах кораблестроения и преподавал каждому наставление словами и руками, а притом обучал экзерциции прибывших сюда 6000 рекрут. Здесь также при нем сочинено 17 ландкарт, представляющих течение реки Дона от Воронежа до самого ее устья и канал между Доном и Волгою или речками Камышенкою и Иловлею, прожектированный еще в 1696 году в Воронеже.
В сие время государь усмотрел, что фарватер реки Воронежа не очень способен для спуска кораблей по причине заносов и обмеления реки Воронежа; и потому с самых сих пор пребывания своего в Воронеже, по многократным рассуждениям
с адмиралом Апраксиным и с мастерами, он вознамерился перевести верфь из города близ устья реки Воронежа к речке Тавровке. Однако ж поелику он в следующем 1700 году отвлечен был начатою с Карлом XII шведским королем войною, то предписал указом адмиралу Апраксину на Воронеже с прочими чинами сделать о сем еще рассуждение и представление на бумаге. Вследствие представленного сего рассуждения монарх и повелел переводить верфь в Тавров на усмотренное им удобнейшее к тому место.
1703 году в феврале государь прибыл опять на Воронеж, и по приезде занялся корабельными работами и шлюзами, сделанными для починки повреждающихся кораблей, и притом в заложенную уже по указу крепость Тавровскую перенес остальное корабельное строение, и наконец к весне поехал для осмотру канала, начавшегося копанием для соединения Дона с Окою.
После того государь паки возвратился в Воронеж уже к декабрю, по причине полученного донесения о кончине воронежского епископа Митрофана, которого монарх сей крайне любил и уважал за патриотические и благовременные от него пособия в государственных иждивениях на корабельные строения, так что он пожаловал даже епископа сего еще при жизни похвальною за то грамотою. Церемония погребения назначена была декабря четвертого, на которую прибыл сам государь со всеми в Воронеже при нем бывшими чиновниками. Здесь государь показал редкий, почти бесподобный пример своей чувствительности и уважения добродетелей, пример, о котором все потомство будет читать не без благоговейного к памяти сего монарха удивления и сердцеумиления. Ибо когда
по совершении погребения надлежало подъять гроб и нести до усыпальницы, то государь, приступив к гробнице с чиновниками, подъял оную на свои рамена и нес до означенного места в предел соборной церкви, где приготовлена была могила. По окончании всего обряда государь сказал пред всеми вслух и иноземцам: не осталося у меня такого святого старца. Все сие именно записано под оригинальным духовным завещанием покойного преосвященного Митрофана, хранящимся доныне в патриаршей библиотеке в Москве. Г.Голиков сверх сего анекдота повествует еще и сказанные государем слова пред подъятием гроба; «стыдно нам будет, сказал монарх, оборотясь к пришедшим с ним чиновникам, если мы не засвидетельствуем нашей благодарности благодетельному сему пастырю отданием ему последней чести. И так вынесем тело его сами». При слове сем монарх-де принялся первый за гроб его; а по отпетии
погребальной панихиды его величество паки с вельможами и офицерами своими поднял гроб и опустил оный в землю.
Во время сего приезда в том же декабре месяце государь дал указ капитану командору Юсту построить шесть военных кораблей осмидесяти-пушечных, и росписал из оными по данному тогда же чертежу два корабля строить корабельному мастеру Наю в новопостроенном городе Таврове, а четыре корабля строить там же мастеру Козенцу. С тех пор до самого 1709 года государь за разными войнами и делами в северной части России не навещал Воронежа; однако ж всегда вел переписку с адмиралом Апраксиным и другими о строении судов, посылая при том собственные чертежи для оных с разными наставлениями и приказаниями по другим делам.
Когда Карл XII король шведский, жаждавший разорения России и хотевший пройти до Москвы из Польши чрез Украину, приблизился к оной; а с другой стороны булавинский козацкий бунт распространялся паки на Дону, то государь в 1708 году между прочим писал на Воронеж к адмиралу Апраксину, чтобы он из осторожности от шведов, шедших к Воронежу, всю без остатку воронежскую
верфь начал переводить в город Тавров, а навстречу булавинским бунтовщикам построил бы на реке Осереде крепость, и даже повелел весь хлеб из Коротояка перевесть в Тавров же. Вслед за сими предписаниями неутомимый государь сам из Белгорода поехал на Воронеж 12 февраля и прибыл сюда того же февраля 14-го 1709 года. Тут он до совершенного вскрытия весны как на Воронежской, так и на Тавровской верфи упражнялся в трудах, работал своими руками как мастер наряду с товарищами, основал новый план компанейских кораблей, и 7 апреля, спустив на воду четыре военных корабля, на другой день с царевичем Алексеем Петровичем и сестрою царевною Наталией Алексеевною, прибывшею тогда на Воронеж из Москвы, поехал в Тавров, где целые трое суток не сходил почти с верфи, работая сам. Кроме сего неусыпный государь в Воронеже занимался в сие время литературою и умножением в России новых книг, рассматривая на сей конец переводы, как-то: переведенную Зотовым фортификацию манера Блонделева, также новонапечатанные Московские ведомости, календари и проч. и все то отсылал в московскую типографию, иное для напечатания вновь, а иное для перепечатания. Он даже занимался тут присыланными к нему на апробацию типографскими новоотлитыми литерами, и иные из них повелевал переливать. Сверх всего сего государь во время пребывания своего в Воронеже сам сделал модель нового рода корабля, и модель сия доныне сохраняется в каменном магазине или цейхгаузе, им самим построенном за рекою Воронежем на острове.
Весною в апреле государь отправился рекою Доном к Азову, и прибыв туда с 21 на 22 число, подтвердил тамо мир с
турками. В проезде мимо крепости Осереды или Павловской он полюбил сие место и решился с тех пор перевести туда Воронежскую и Тавровскую верфь. А когда услышал он, что Карл XII осадил Полтаву; то поскакал из Азова на почтовых майя 3, а прибыл в армию июня 4.
С сих пор не видно уже по истории, чтобы сей несравненный государь приезжал когда опять на Воронеж. Ибо его с тех пор занимала более война с Карлом XII и по ней триумфы, потом война с Турцию, северные завоевания, вторичное путешествие по Европе»фамильные дела, вторичная война с Швециею, Нейштадтский мир, учреждение наследства, поход в Персию и проч. Сказывают только, что государь, возвращаясь из Персидского похода, в исходе 1722 года был вместе с императрицею мимоездом и в Воронеже. Но хотя государь не имел уже с 1709 года в Воронеже пребывания, однако же не переставал среди всех развлекающих его дел государственных присылать и на Воронеж распоряжения своих заведений. Таким образом, в 1709 год по отъезде своем он писал адмиралу Апраксину о усилении на Воронеже гарнизона; а после отбытия адмирала обер-комменданту Колычеву о делах кораблестроельных, о неприбавке в Таврове никакого вновь строения, потому что-де верфь перенесена будет на Осереду в Павловскую крепость; а после победы Карла XII о том, чтобы посланных три тысячи пленных шведов препроводил он на крепостную и верфяную работу в Павловск. В 1710 году он повелел ему зачинать в Таврове крепость доканчивать и делать еще другую земляную. В 1712 году он повелел две доли корабельных плотников из Воронежа выслать в Петербург, а оставить только третью. В 1713 году он препоручил
Воронежскому вице-губернатору Колычеву поставить с турецкими комиссарами границы империи. В 1716 году государь писал к вице-губернатору Колычеву, чтобы он велел наловить на Дону и по другим рекам разных родов редких птиц по приложенной росписи, и также бы велел поймать пять или шесть диких быков, и как птиц, так и сих быков будущим летом доставил бы в Петербург для зверинца. В следующем 1717 году государь писал опять к г.Колычеву о наловлении птиц и диких зверков по приложенному реестру и повелел в Костенске и других городах и уездах губернии приискать великих костей, как человеческих, так слоновых и других необыкновенных.
Во время последнего пребывания великого монарха, т.е. 1709 года, в Воронеже, г. Голиков, ссылаясь на журнал барона Гизена, описывает состояние города Воронежа следующим образом: «Находились в сем городе сверх корабельных верфей литейный завод для литья пушек, мортир, якорей и всего ко флоту и артиллерии потребного; канатные и смольные дворы, разные фабрики; на берегу реки Воронежа построена была Немецкая слобода, в которой поселены были всякого рода мастеровые из немцев, голландцев, англичан и итальянцев, и также морские офицеры, корабельные мастера, подмастерья, плотники и матросы; в нем две лютеранские церкви. В некотором от оной расстоянии находилось адмиралтейство, обнесенное крепостью; разные каменные магазины; в верфи машина для чишения рек, помощью которой могли по реке Воронежу ходить самые большие корабли. Город украшен был сверху сего царским дворцом и домами князя Меньшикова, адмирала и многих знатных господ. При выезде монарха из Воронежа находилось там военных (кроме проведенных в Азов и
другие приморские города) 12 кораблей от 40 до 80 пушек, и больше тысячи разного звания морских судов и проч.»
К сему описанию г.Голиков прилагает еще вычисление ежегодных издержек на все воронежские адмиралтейские заведения, которое он нашел в воронежском архиве. В сем вычислении значится, что из суммы, собиравшейся тогда в России на адмиралтейство и Флот (а сумма сия тогда простиралась до 433999 рублей 99 коп. с половин.) на одни воронежские заведения выходило в расходе 119555 рублей 8 копеек в один год. И из того на одно жалованье мастерам, подмастерьям, плотникам и чужестранным художникам издерживалось 65575 рублей 72 копейки.
По описанию состояния города Воронежа в 1725 году явствует, что тогда город разделялся на три части: на верхнюю, нижнюю и на предместие. В первой на горе пребывание имел епископ Воронежский и Елецкий при соборе и
нескольких церквах приходских. Во второй части, т.е. по-над рекою Воронежем, внизу на набережной близ нынешней Успенской церкви находился построенный его величеством дворец, верфь корабельная, цейхгауз каменный о 3 этажах, стоящий и доныне за рекою, судебные места и дома начальников, служителей адмиралтейских и разных художников. В третьей части города, называвшейся и тогда Акатовою, жили наипаче купцы, число которых было 1656, и отправляли знатную торговлю. Ярмарок в Воронеже тогда было две, одна в городе на десятую пятницу после пасхи, а другая в пригородней слободе Чижовке в день усекновения главы предтечи.
Предместие Акатово от города отстояло почти на полверсты. Ибо от нынешней Покровской церкви до Тихвино-Онуфриевской
не было никакого селения, кроме только гумен по холмам с остатками древнего леса. Пригородные слободы, существовавшие и тогда, были 1) Чижовка, 2) Гусиная слободка под Чижовскими горами, 3) Стрелецкий Лоск, 4) Чернавский Балк или Балчуг и Беломестная, 5) Нищенска слободка около нынешнего Девичьего монастыря, 6) слобода Придача и 7) Клементьевка или Монастырщинка деревня; две последние за рекою Воронежем. Начальствующие в Воронеже тогда были: губернатор генерал-майор Петр Измайлов. Вице-губернаторская ваканция. Комендант бригадир Иван Стрешнев. Для суда и расправы надворный суд, в коем президентом был означенный губернатор; вице-президент полковник Василий Стремоухое и 4 асессора. Кроме того магистрат. Провинциал-фискал Петр Баскаков. В гарнизоне 5 полков: Ко-ротоякский, Елецкий, Танбовский, Павловский и драгунский Воронежский. В них штаб- и обер-офицеров 128, унтер-офицеров, рядовых и неслужащих 7594. Все они расположены были содержанием на души Воронежской и Елецкой провинций и городов, приписных к Липецким железным заводам. Морских и адмиралтейских 2 офицера, 1 подмастерье и 2 мастеровых и канонеров. Для охранения лесов в губернии валдмейстерская контора. Фабрика волосяная и кожевенная на английский манер.
Непосредственно к Воронежскому ведомству принадлежали крепости 1) Тавровская земляная, 2) Хоперская, 3) Павловская, 4) Траншамент на берегу Дона ниже Черкасска, что после переименован крепостью Св. Анны.
Хоперская Крепость также земляная, регулярная с бастионами, рвом окруженная, находится на реке Хопре. Оная построена в 1710 году, или, как по другим запискам значится, в
1716 году; населена была из ближних городов купцами и разночинцами; имела свой магистрат и коменданта. Пушек на валах 20. Повыше оной на той же реке устроены были верфи, магазины для материалов и припасов и гошпиталь.
Траншамент на берегу реки Дона ниже Черкасска сделан и укреплен был по отдаче Азова туркам в 1712 году. В него перевезена была азовская артиллерия, и в 1725 году оставалось в нем разного калибра пушек 134 и три мортиры медных. При оной 1 офицер, унтер-офицеров, рядовых и мастеровых 301, да Донской казачий полк, в коем людей было 237.
Какие кроме сего подсудны были тогда непосредственно Воронежу, яко провинции, уездные города, то показано уже во Всеобщем истор. сведении о Воронежской губернии. Кроме оных, прямо к Воронежу приписаны были адмиралтейского ведомства литейные заводы Липецкий, Корминской и Бо-ренский. На них лились пушки, делались ружья, штыки, алебарды, якоря, проволока, сталь, осмигранное железо и разные ко флоту принадлежащие вещи. Заводами управляла контора под смотрением двух комиссаров; над магазинами особый комисар и 10 магазинвахтеров. Мастеров доменных, пушечных, якорных и проч. 61; их подмастерьев 70; мастеровых 398; для караулов унтер-офицеров и солдат 30 человек, не включая в сие число работавших по нарядам помянутых приписных к заводам городов и татар. В 1725 году было на оных пушек 533. Да при разных верфях находилось построенных по указу 1723 году 40 будар и знатное число заготовлено лесу, хранившегося в сараях. Полки на число ревизских Воронежской губернии (кроме приписных к адмиралтейству и заводам), а
именно 71147 душ, содержались: Воронежский, Коротоякский и Елецкий. Доходов в казну таможенных, кабацких и всяких мелочных кроме заводских в 1724 году было 23 101 рубль 42 копейки.
Все сии заведения Великого Петра в Воронеже соделали город сей замечательным во всей Европе, так что у всех лучших чужестранных географов нынешнего столетия описывается он знаменитым по производившемуся в нем корабельному строению. Надобно только заметить, что иностранные географы часто иные смешивают Воронеж с Воротинском, ныне безуездным селением Калужской губернии,
бывшим в старину в числе удельных княжеских городов; а большая часть чужестранцев в ландкартах и географиях своих именуют Воронеж: Воротин, Варониш и Верониз. Самое положение сего города многие из них не точно понимают, так что один немец, конечно воображая Воронеж в Крыму, между прочим о нем написал: должно де полагать, что туда (т. е. в Воронеж) сослан в ссылку Овидий. Но те, которые сами бывали в сем городе, описывают оной точнее и довольно обстоятельно по самому местоположению, как то видно уже было из выше приведенного описания Воронежа, в журнале барона Гизена находящегося.
Болховитинов Е. Историческое, географическое и экономическое описание Воронежской губернии
1800 г.